А вообще-то я белая и пушистая...
Моё имя – Лэндол. Наверное, я был слишком беспокойным ребёнком, и родители мечтали о сне как о высшем благе. Или наоборот, слишком любил поспать… не знаю. Вовремя не спросил, а теперь – не у кого.
Я как раз готовился отметить совершеннолетие, когда к нам пришла беда. Чёрная орда появилась внезапно и затопила всё вокруг. Отбиться было немыслимо, уйти всем – невозможно. Детей и часть женщин под охраной нескольких подростков – я был старшим – отправили в лес, последней тропой, что ещё оставалась свободной. Мама осталась с отцом, как он ни уговаривал её уйти. Я тоже хотел остаться, но отец не позволил. Сказал: «Позаботься о сестре». Больше мы их с мамой живыми не видели.
Сестра моя, Эсгариэль, младше меня всего на десять лет. Едва справив совершеннолетие, она влюбилась в бродягу-охотника, чьё имя – Фанрандир, бродячее облако – вполне отражало суть. Впрочем, после свадьбы он остепенился, и у меня не было ни единого повода огорчиться выбором сестрёнки.
Немногие годы спустя и я нашёл свою судьбу в лице милой Лаэрвен – нашёл, чтобы вскоре потерять навеки. Весною звалась она, весной и осталась, ибо ушла в неизведанную даль, едва переступив порог летней поры, что наступает в жизни женщины с рождением первенца.
Мы жили в небольшом селении на реке Малдуин, в верховьях Сириона и считали себя в безопасности, укрытые с одной стороны мечами нолдор, а с другой – топями Сереха. Но безопасности не было в этом мире…
Моему племяннику, Тайлотиону, сровнялось десять лет, а дочке, Тириндэль, не было ещё года, когда орки прорвались через перевалы в Дортонион, и началось то, что после назовут Дагор Аглареб. Я, как и почти все мужчины окрестных селений, присоединился к войску, идущему на помощь младшим арфингам. Нам и в голову не пришло, что война может добраться до наших домов, ведь основной удар был направлен на крепости нагорья, наши селения оставались далеко в стороне… нам казалось, что в стороне.
Мы ошибались.
Отряд оркрв, напавший на наше селение, был невелик, но остановить их было практически некому. Эсгариэль с племянником успели скрыться в лесу. Лаэрвен – нет. Тириндэль уцелела чудом – скорее всего, мать в последний момент накинула на неё маскировочный плащ и орки просто не заметили крохотное тельце.
Вернувшись в разорённое селение, мы с Фанрандиром не стали заново отстраиваться, а забрали Эсгариэль с детьми и переселились в Невраст. Мне ы тот момент было всё равно, куда, лишь бы подальше, от угрозы с севера. Я потерял жену – и хотел во что бы то ни стало сохранить дочь.
Именно в Неврасте мы познакомились с лордом Эгалмотом, а после и работали с ним вместе некоторое время. Его заинтересовало оружие из чёрной бронзы, той, что прочнее иной стали, и мы пробовали подобрать такое сочетание присадок, которое придало бы клинкам некоторую гибкость. Не скажу, что совсем безуспешно, хотя работы в этом направлении ещё непочатый край.
Когда государь Тургон позвал свой народ переселиться в тайный город в горах, Эгалмот предложил нам присоединиться к его Дому. Я согласился не колеблясь. Фанрандир тоже, хотя его и смущала перспектива никогда больше не видеться с сестрой и родителями. Но мы оба не хотели, чтобы с Эсгариэль и с нашими детьми случилось то, что уже страслось с Лаэрвен.
Я как раз готовился отметить совершеннолетие, когда к нам пришла беда. Чёрная орда появилась внезапно и затопила всё вокруг. Отбиться было немыслимо, уйти всем – невозможно. Детей и часть женщин под охраной нескольких подростков – я был старшим – отправили в лес, последней тропой, что ещё оставалась свободной. Мама осталась с отцом, как он ни уговаривал её уйти. Я тоже хотел остаться, но отец не позволил. Сказал: «Позаботься о сестре». Больше мы их с мамой живыми не видели.
Сестра моя, Эсгариэль, младше меня всего на десять лет. Едва справив совершеннолетие, она влюбилась в бродягу-охотника, чьё имя – Фанрандир, бродячее облако – вполне отражало суть. Впрочем, после свадьбы он остепенился, и у меня не было ни единого повода огорчиться выбором сестрёнки.
Немногие годы спустя и я нашёл свою судьбу в лице милой Лаэрвен – нашёл, чтобы вскоре потерять навеки. Весною звалась она, весной и осталась, ибо ушла в неизведанную даль, едва переступив порог летней поры, что наступает в жизни женщины с рождением первенца.
Мы жили в небольшом селении на реке Малдуин, в верховьях Сириона и считали себя в безопасности, укрытые с одной стороны мечами нолдор, а с другой – топями Сереха. Но безопасности не было в этом мире…
Моему племяннику, Тайлотиону, сровнялось десять лет, а дочке, Тириндэль, не было ещё года, когда орки прорвались через перевалы в Дортонион, и началось то, что после назовут Дагор Аглареб. Я, как и почти все мужчины окрестных селений, присоединился к войску, идущему на помощь младшим арфингам. Нам и в голову не пришло, что война может добраться до наших домов, ведь основной удар был направлен на крепости нагорья, наши селения оставались далеко в стороне… нам казалось, что в стороне.
Мы ошибались.
Отряд оркрв, напавший на наше селение, был невелик, но остановить их было практически некому. Эсгариэль с племянником успели скрыться в лесу. Лаэрвен – нет. Тириндэль уцелела чудом – скорее всего, мать в последний момент накинула на неё маскировочный плащ и орки просто не заметили крохотное тельце.
Вернувшись в разорённое селение, мы с Фанрандиром не стали заново отстраиваться, а забрали Эсгариэль с детьми и переселились в Невраст. Мне ы тот момент было всё равно, куда, лишь бы подальше, от угрозы с севера. Я потерял жену – и хотел во что бы то ни стало сохранить дочь.
Именно в Неврасте мы познакомились с лордом Эгалмотом, а после и работали с ним вместе некоторое время. Его заинтересовало оружие из чёрной бронзы, той, что прочнее иной стали, и мы пробовали подобрать такое сочетание присадок, которое придало бы клинкам некоторую гибкость. Не скажу, что совсем безуспешно, хотя работы в этом направлении ещё непочатый край.
Когда государь Тургон позвал свой народ переселиться в тайный город в горах, Эгалмот предложил нам присоединиться к его Дому. Я согласился не колеблясь. Фанрандир тоже, хотя его и смущала перспектива никогда больше не видеться с сестрой и родителями. Но мы оба не хотели, чтобы с Эсгариэль и с нашими детьми случилось то, что уже страслось с Лаэрвен.
